Козетта отложила книгу. Сегодня она не могла сосредоточиться на чтении. Мысли ее вновь и вновь возвращались к Мариусу.
Почему отец так хочет, чтобы они уехали в Англию? Не может ли это быть связано с Мариусом?
Да, она слышала, что в Париже неспокойно - но подозревала, что настоящая причина отъезда совсем в другом. Ведь отец никогда не питал теплых чувств к Мариусу - хотя причин этой неприязни Козетта не знала.
Может быть, стоит поговорить с отцом откровенно? Пусть он объяснит ей, в чем дело - а она выслушает, постарается во всем разобраться. Ведь они всегда так хорошо понимали друг друга, так хорошо ладили...
Решившись, Козетта направилась во флигель, где жил ее отец.

Отредактировано Cosette (2012-11-18 19:03:53)

Козетта осторожно приоткрыла дверь. Отец был один, это хорошо. Можно спокойно поговорить...
И вот тут Козетта несколько растерялась. О чем она будет говорить? Не спрашивать же: "Отец, вы точно не знаете о том, что мы с Мариусом встречаемся по ночам? Может быть, именно поэтому вы хотите уехать?"
- Отец, - начала она. - Мне кажется, вы беспокоитесь о чем-то последнее время. Возможно, конечно, что вы просто волнуетесь перед переездом, вас беспокоит обстановка в Париже, но...
"Но все это очень похоже на то, что бывало раньше - всякий раз, когда мы переезжали. Тогда я была слишком маленькой, чтобы придавать этому значение - но теперь я выросла. И вижу, что с вами что-то не так".
- Но мне кажется, нет, я почти уверена, что у вас есть другая причина, по которой вы хотите уехать. Настоящая причина, - она посмотрела отцу прямо в глаза.
"И тогда... тогда это не может быть связано с Мариусом. Есть что-то еще, что мешало нам и раньше".

Отредактировано Cosette (2012-11-21 23:13:09)

Козетта пыталась понять смысл слов отца. Тот явно что-то утаивал от нее - но почему? Возможно, хотел оградить ее от чего-то, обезопасить?
Козетта привыкла слушаться отца. И сейчас, поняв, что тот не желает делиться с ней своими мыслями, в какой-то момент готова была развернуться и уйти. Но кое-что заставило ее остаться.
Да, Козетта почти не знала жизни. Но кроме жизни, есть еще и книги - а Козетта любила читать. И немало прочитала романов о различных семействах, у которых в прошлом скрывалась какая-то тайна. Обычно члены таких семейств постоянно старались скрыть эти тайны, чтобы обезопасить своих родных - но в итоге их молчание оборачивалось еще большей бедой.
- Если у нас есть причины чего-то опасаться, - заговорила она, - думаю, мне лучше об этом знать. Я верю, что вы хотите защитить меня от чего-то, отец - но я буду в большей безопасности, если буду знать, что нам угрожает.

Эта настойчивость Козетты была не только в новизну, она ещё и была ударом. Она была несчастна? Где ошибка? Она не доверяла? Чем он заслужил? Где он дал повод для недоверия? Почему она не может просто довериться тому, что переезд сделает все только лучше? Призраки прошлого свисали над ним, над Вальжаном, но не должны были задеть Козетту. И все же пребывая в неведении, он не мог понять, почему девушка задавалась вопросами.
- Все хорошо, - улыбнулся мужчина, - тебе незачем переживать. Мы уедем,  увидим мир. Разве это плохо? Да, ты долго жила здесь, тебе тяжело покидать Париж. Но сейчас надо уехать.
Пусть это было эгоистичным, пусть они уезжали для его спокойствия. Он пытался убедить себя, что это было и для её безопасности.

Вальжан  был рад, что Козетта перестала волноваться. Или сделала вид, что перестала. Нет, им будет хорошо на новом месте, и это главное. О ком он думал больше? О себе и своем укрывательстве? Или о девушке и её будущем. В любом случае, проигравших, как он считал, среди них не было. Они уедут.
- Нет, я там никогда не был. Но думаю, тебе там понравится, - улыбнулся мужчина. Он и впрямь на это надеялся. Во всяком случае, для него любая страна была бы чудесной, если бы с ним была его дочь.

Он, конечно, сам знал немного об Англии, но рассказ бы успокоил девушку, как считал Вальжан. Её знания были, скорее всего, взяты из книг менее приклоненных к реальности. Он знал тоже по книгам, слухам, но пытался рассказать, так будто бы слышал об Англии больше, чем на самом деле. Надо заметить, не особо приукрашивая.  А потом заметил:
- Конечно, если ты так хочешь.
Быть может ей не будет так одиноко. Он радовался, что Козетта выросла столь доброй, но её наивность и неспособность противостоять этому миру пугали. Пусть в новом доме все будет спокойнее и лучше, для них обоих.

Он с хорошо скрываемым облегчением посмотрел на Козетту. Она всё поняла. Теперь они уедут и вновь смогут жить спокойно. Вальжан с улыбкой посмотрел на дочь. Как она выросла, там, на новом месте они найдут счастье, теперь наверняка. А здесь опасность грозит со всех сторон и в первую очередь из его прошлого. В Англии они начнут новую жизнь и в этот раз, как он надеялся наверняка.
- Конечно, милая, - ответил Жан девушке, - ты можешь идти.

Франсуа, прохожий

По улицам Парижа ни на кого, не обращая внимания, шёл мужчина. Звали его Франсуа. Имя это никому не о чём не сказало бы. Во-первых, людей с таким именем по всей Франции было не сосчитать, а во-вторых, этот конкретный Франсуа не волновал никого. Он был из тех людей, которые день за днём искали различную работу. И хотя в таком городе, как Париж проблем найти заработок, должно было не быть, этот мужчина был вынужден признать, что не он один так считал. В результате, если работу он находил на день, то денег хватало дня на два и ещё неделю приходилось голодать и побираться. И вот так, бредя по улицам, этот отчаявшийся человек услышал, как его окликнули. А может быть и не его. Кто назовёт столь бедно одетого человека сударем? Кто позовёт его из стороны дома, в котором явно обитают состоятельные господа? Но Франсуа был уверен – окликнули его. Он присмотрелся и увидел, что это была девушка. Он знал её, ведь недавно он встретил её, когда в очередной раз был вынужден унижаться и просить подаяния. Она была с пожилым человеком, который вероятно был её отцом и они помогли ему, как помогали и другим, оказавшимся в такой же ситуации. Посему он не мог проигнорировать обращения, если конечно обращались к нему. Это было меньшее, что он мог сделать в благодарность.
- Простите, мадемуазель, Вы это мне?  Доброго дня и Вам, - ответил он, подходя ближе,  - я не знаю, как благодарить Вас. Вы буквально спасли меня от голодной смерти на днях. Или от преступления.

- Побольше бы таких людей, как Вы и Ваш отец и мир стал бы лучше, - отметил Франсуа. Он с облегчением вздохнул, понял, что не ошибся. И опять это слово: Сударь. Неужели эта девушка, да что там девушка, практически ребёнок, не видит, что перед ней стоит человек, который делает всё, чтобы не скатиться ниже, чем он находится. В очередном месте ему сказали «приходите завтра» и Франсуа точно знал, что завтра там работы тоже не будет. А ведь он ещё был не стар и был готов работать своими руками. А эта очаровательная особа обращается к нему, как к уважаемому гражданину.
- А ведь Вы ещё и помните тех, кому помогли, - с удивлением и некоторой долей признательности произнёс Франсуа. Он говорил тихо и всё равно, боялся, что разговор с человеком в потертом рединготе через забор повлечёт для девушки неприятные последствия. Наверное ему лучше было идти, чтобы не накликать беду на этих добрых людей.

Идти было некуда, разве что возможно рискнуть ещё раз попытать удачу в поиске работы. Но сегодня эта самая удача обходила его стороной.  Франсуа посмотрел на подошедшего пса и легко улыбнулся. Собак он не боялся и вообще одно время считал, что собак боятся или законченные трусы или люди, живущие нечестно, те которых собаки могут подловить на их делишках. Трусом  он не был, да и нечестным человеком себя не считал, поэтому страха перед псом не испытал. В крайнем случае страх перед этими животными позволялся юным дамам, но девушка это явно опровергала.
- Нет, что Вы, мадемуазель?, - ответил ей Франсуа. – Но, возможно, Вы правы и мне действительно стоит идти. И знайте, что если я смогу, то всегда буду готов помочь Вам или Вашему отцу.

- Называйте меня Франсуа, - ответил мужчина, - а как мне звать Вас, мадемуазель?
Вопрос девушки просто выбил его из колеи. Да, он слышал о возможных беспорядках, даже замечал, что что-то бурлит в городе. Но пока всё оставалось в пределах слухов и разговорах, которые возникали то тут, то там, то чуть громче, то ели слышно. Только удивило его вовсе не это. Франсуа поразился, что подобными вещами интересуется молодая девушка. Если накаленная обстановка взорвётся, то он будет только рад, но только вот столь милым особам лучше не знать, что именно случится тогда. Немного поразмышляв над этим, Франсуа ответил:
- Да, ситуация сейчас неспокойная и вероятно небезопасная. О восстании говорят в определенных кругах, но, правда это или слухи сказать трудно. Думаю, что у Вас нет повода для волнения. Если восстание состоится, то таких добрых людей никто не тронет.

Мужчина не понимал, почему девушка так волнуется за происходящее в городе. Но это было попросту не его дело. Он просто старался говорить, что знает, но при это не волновать без надобности молодую особу.
- Люди, которых не устраивает, что происходит в стране. Рабочие, студенты, - ответил мужчина, - но, разумеется, об этом не распространяются. Поэтому я и не могу сказать больше об этих кругах. Поверьте, мадемуазель, Вам не о чем беспокоиться.
Ведь было видно, что девушка о чём-то волнуется. Об истинных причинах он не догадывался, думал, что обеспокоена она за себя и за семью. Он и сам был не доволен, но в этих кругах не наблюдался. Рассказать многое не мог, а если бы и мог, не стал бы делать это в столь людном месте. Если же завтра случится переворот, то он… впрочем завтра это завтра, а сегодня надо что-то делать..
- Мадемуазель, мне всё же пора двигаться дальше, - заметил мужчина. Может всё-таки стоит заглянуть в несколько мест и спросить, не нужна ли им рабочая сила.
- Я благодарен Вам за Вашу доброту. Надеюсь, что Ваши волнения вскоре улягутся.